Марион Желио
Давно отложенное открытие дома Сержа Генсбура прошло 20 сентября в Париже. После него состоялась встреча с Шарлоттой Генсбур, его дочерью и владелицей дома.
На улице Верней 5-бис, в 7-м округе Парижа, немногие привилегированные люди, которым удалось войти в Дом Генсбура, покинули его, особенно тронутые тем, что они увидели. Оставаясь таким, каким оно было после смерти Сержа Генсбура в 1991 году, это легендарное место, где культовый автор прожил двадцать два года, до этих пор принадлежало его дочери, Шарлотте Генсбур, которая время от времени приезжала сюда уединиться. Особняк площадью 130 м² теперь можно посещать в одиночку или парами, одновременно в доме могут находиться максимум 10 человек.
Поколебавшись продать его, поселиться там, превратить в своего рода новую виллу Медичи для художников, актриса наконец решила открыть этот адрес для публики. Более того, она заходит так далеко, что представляет это место через свои детские воспоминания и шаг за шагом ведет посетителя, используя аудиогид с геолокацией. «В самом начале я раздумывала: как мне представить этот дом на улице Верней? Я решила: молча. Потому что именно так я переживала это место после смерти моего отца, и я не хотела, чтобы его голос был там, чтобы он был призраком. Я хотела рассказать свои воспоминания, свое детское видение», — говорит Шарлотта Генсбур во время круглого стола, организованного после открытия. «Сегодня я как будто подарила себе эксклюзивность. Было бы хорошо, если бы Джейн Биркин тоже озвучила экскурсию по дому, так же, как Бамбу и, может быть, другие люди, которые с ним работали… Но она сказала мне, что для нее это уже прошлое и что этот проект – мое дело».
Тысячи сокровищ
Всего в доме выставлено 25 000 предметов в помещениях гостиной, кухни, спальни Джейн Биркин, переименованной после ее расставания с музыкантом в «кукольную», гардеробной, ванной и даже спальни, где после смерти был найден Серж Генсбур 2 марта 1991 года.
«Себастьен Мерле, научный комиссар Дома Генсбур, и Анатоль Маджиар, директор по контенту и программированию, проводили археологические работы, и благодаря им я открыла много вещей, — объясняет Шарлотта Генсбур. — Иногда это было сложно, потому что мне давали посмотреть все, хотя иногда я была совсем не готов. К отцу и его творчеству у меня до сих пор очень поверхностное отношение. Я, например, долго отказывалась слушать его песни, смотреть его видео… Иногда даже делала вид, что уже знаю то, о чем мне говорят Себастьен и Анатоль, или делала вид, что читаю документы, которые они мне принесли. Мне нравится узнавать что-то о своем отце, но я не хочу, чтобы мне это навязывали, поэтому я еще ни разу не читала ни одной его биографии».
Хоть актриса и владеет помещением, но каждое свое важное решение она согласовывала с тремя другими детьми Сержа (Наташа и Поль, рожденные от союза Сержа Генсбура с Франсуазой-Антуанеттой Панкрацци и Люсьен, сын певца от Бамбу).
Визит продолжается в музее, расположенном напротив, в доме под номером 14. Среди тысяч предметов было найдено 3500 драгоценных рукописей, таких как письмо Жака Превера, адресованное Сержу Генсбуру, разрешающее ему использовать свое имя для одной из своих песен, или даже банкнота, подписанная рукой Фрэнсиса Бэкона, рисунок Дали… Напротив выставленных рукописей, обложек журналов и неопубликованных документов три гигантских экрана показывают изображения и интервью с Сержем Генсбуром. Редкая и ценная вещь: художник практически единственный, кто рассказывает свою историю в этом музее.
Затем посетителям предлагается посетить книжный магазин-бутик и кафе-бар с пиано под названием Le Gainsbarre. Музей, как и дом, должен развиваться, чтобы стимулировать посетителей возвращаться, а также защищать его произведения. Шарлотта Генсбур все сохранила, и если она еще не чувствует себя освобожденной от бремени этим открытием, то рада, что сделала это для своих детей и не перекладывает на них ответственность за этот дом.
Не чувствовала ли она, что в этом доме слишком многое раскрывает себя? «Я всегда жила с нескромной стороной. У нас в семье такое есть, и я не думаю, что могла бы поступить иначе. В любом случае, мне кажется, что все так много знают о моем отце, что я не чувствую, что раскрываю какие-то секреты через это место. С другой стороны, у меня такое впечатление, что это дает другое видение его работы, его повседневной жизни, и я нахожу невероятным, что у человека такого роста есть дом с такой маленькой кухней и такими низкими потолками. Тогда мне это казалось нормальным, но сегодня, общаясь с художниками, у которых иногда бывает мания величия, я понимаю, насколько он был скромен».
Та, которая в одиночку управляла этим домом в течение 19 лет, сказала своей матери в фильме «Джейн от Шарлотты», что открытие улицы Верней положит конец чему-то. Вердикт? «Это действительно конец чего-то, но с недавней смертью моей матери это слишком для меня… Я пока не хочу так выражаться. Я не могу дождаться открытия Maison Gainsbourg, чтобы люди были счастливы, тронуты, чтобы он был успешным и чтобы он доказал мою правоту в том, что я это сделала».
Источник: Madame le Figaro
Перевод с французского
Main photo by Alain Jocard/AFP
Coffee Time journal
Твой журнал на каждый день!
