Брюс Филдс
Как разбойник на кресте вписывается в наше богословие? Ни крещения, ни причастия, ни конфирмации, ни говорения на языках, ни миссионерской поездки, ни волонтерства, ни финансовых пожертвований, ни церковной одежды. Он никогда не становился на колени, чтобы молиться. Он не произносил молитву грешника и, кроме всего прочего, он был вором. Иисус не забрал его боль, не исцелил его тело и не поразил его насмешников. Тем не менее, это был вор, который вошел в рай в тот же час, что и Иисус, просто по вере. Ему нечего было предложить, кроме своей веры в то, что Иисус был тем, кем Он себя называл. Никакого знания блестящих богословов.
Никакого эгоизма или высокомерия. Никаких блестящих огней, узких джинсов или крутых словечек. Никакой дымовой машины, пончиков или кофе в вестибюле. Только голый умирающий человек на кресте, неспособный даже сложить руки, чтобы помолиться. «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную». Это Евангелие (Благая Весть). Так сложно, но так просто!
Photo by Emily Crawford on Unsplash
